Ага, кошмар перфекциониста прям)). Теперь по фэн-шую. Спасибо, Любаш)).

"Хелло, Долли!"

Январь. Двадцать первое. Зелёный свет лампы. "Видимо, физиономия имеет зеленоватый оттенок независимо от освещения. Три недели - это слишком." - Артурио хмуро смотрел на своё небритое отражение в зеркале сортира ДК "Энергетик". Посмотрел и закрыл глаза. Снег. Мягкий и тёплый, как одеяло. Тишина ли? Строго говоря, это нельзя назвать тишиной, нет. Какой-то слабый неясный шум. А хорошо лежать тут, в "Федотово". Только верхушки деревьев. Главное, не смотреть на верхушки деревьев зимой. Это вызывает грусть. Резкий хлопок по плечу сработал словно электрошокер.

- Чёрт бы тебя побрал, нельзя же так!
- Как оно, парень? Выглядишь паршиво.
- Дык три недели без просыху уж как.
- Выступаешь небось, номер 17?
- Ты, вижу, тоже не наблюдатель, номер 14.
- Так и есть. Нирвана. "Смелс лайк тин спирит".
- Мм, ясно...
- Сам чего поёшь, приятель?
- Армстронга пою.
- Того самого?
- Того самого.
- Трек из "Фолаут 2" у меня вот тут (показывает на свой насос).
- Угу. Немного "социальной смазки", с позволения (буль-буль).
- Так-то чем занимаешься по жизни?
- Дрочу помаленьку.
- На что дрочишь, сынок?
- На постмодернизм.
- Этот плащ твой. Мешковатый какой-то.
- Надо же бомбу где-то поместить.
- Да ладно?
- Шутканул чутка.
- Бывает. Бывает, шутки дорого нам обходятся.
- Ну, "иногда ты ешь медведя, а иногда медведь ест тебя".
- Что-то вроде того. Магёшь в метафоры, смотрю.
- Маненько. Хошь анекдот про Курта Кобейна?
- Валяй.
- Однажды Курт Кобейн решил пораскинуть мозгами.
- Всё?
- Всё.
- Мой выход, юморист, удачи.
- Спс, буду держать за тебя кулачки. И флягу.

"Смелс лайк тин спирит" прошёл так себе. Конкурсант под номером 14 не попадал в ноты и потел, как петух в духовке. Активно приветствовала выступление лишь группа поддержки. Надо полагать, эти пидорки были его группой поддержки. Затем вышла дева, исполнившая Мэрилин Монро "Пу-пу-пи-ду". Что сказать. Внушительная грудь. Крепкий зад. Парик тоже норм. Будто сама Мэрилин сошла с небес. В общем, это имело некоторый успех. Следующим выступал участник с композицией гр. Ленинград "Выборы! Выборы!" Под конец, где самая мякотка, микрофон таинственным образом отключился, и он убежал, обливаясь слезами. Такие дела.

- Дамы и господа, номер 17-ый представит вашему вниманию "Хелло, Долли!" Луи Армстронга. Поприветствуем!

(жидкие аплодисменты)

"Кхм-кхм, агрхгр. Народ, внимание! Эту песню посвящаю женщине, которая у меня вот тут (показывает на свой насос). И-и-и, и раз, два, три:

Привет, Саша!
Как дела, Саша
Рад поздравить с днём рождения тебя

Потрясный вид, Саша
Я скажу, Саша
Ты волнуешь
Ты чаруешь
Ты как прежде блеск

Я чувствую Нечто
Трек звучит вечно
Тот мотив, любимый нами много лет назад

Не забывай, словом
Не поминай же бро лихом
Саша, никогда не уходи"

- Чего он творит?
- Эй, чувак, ты чего творишь? Тут только оригиналы исполняются, чтоб ты знал!
- Наглец!
- Недоносок!
- Жалкая пародия!
- Пользует сцену в своих корыстных целях!
- Да кто его впустил сюда вообще!
- Долой жулика!
- Да, долой жулика!

(свист, топот, улюлюканье)

Резким движением рук Артурио распахнул плащ. Они думали, что такой плащ носил сам Армстронг, и чего-то туда напихали для комплекции. Как бы не так. Там действительно был динамит, пришло время об этом сказать. "Так, а ну быстро все захлопнули варежку! Или я допою свою охеренную песню для этого сборища воров, проституток, лжецов и безбожников, или всё взлетит к чёртовой матери, богом клянусь! Пораскиньте мозгами!" Охи-ахи-вздохи, кое-кто попадал в обморок. "Вот и славно. Человек, врубай минусовку!

Привет, Саша!
Ну, привет, Саша
Рад поздравить с днём рождения тебя

Я чувствую Нечто
Трек звучит вечно
Тот мотив, любимый нами много лет назад

Будь счастлива, ладно
Пусть запоёт душа складно
Саша не покинет, нет
Сердце-то не покинет, нет
Саша, никогда не ухо...

ААА СУКААА!!"

Кто-то двинул Артурио сзади по почкам, добавил в фейс, заломал руки и поволок к выходу. "БАСТАРДЫ ГРЯЗНЫЕ БАСТАРДЫ РУКИ ПРОЧЬ ОТ ПОСЛАННИКА АШДЭН СИТИ!!! ДА НАСТИГНЕТ КАРАЮЩИЙ ОГОНЬ ДЕРЗНУВШИХ КОСНУТЬСЯ ИЗБРАННОГО!!! ДА ПРИИДЕТ ЦАРСТВИЕ ТВОЕ КНЯЗЬ ТЬМЫ ПОВЕЛИТЕЛЬ ТОРСИОННЫХ ПОЛЕЙ ЛИБИДО!!! ТОЧКИ ДЖИ!!! И МНОГОТОЧКИ!!! АБУСУС НОН ТОЛЛИТ ОПОССУМ!!!" Навстречу шла конкурсантка номер 18.

- Извращенец грёбаный.
- Как посмотреть.
- Ты просто неадекватен.
- Это норма.
- Песня ужс.
- А ты ничего.

Под многочисленные проклятия собравшихся возмутителя спокойствия выдворили за сцену. Всех успокоило обстоятельство, что мэр остался (внезапно) сидеть на своём месте после инцидента. Как говорится, мэр не ссыт, и ты не ссы. На самом деле, у него отнялись ноги.

- Уважаемая публика, номер 18. Пиксис. "Вхере из май майнд?" Аккомпанирует сама себе, на минуточку, при помощи инструмента гитара! Попросим!

Двери ДК "Энергетик" распахнулись с такой силой, будто рады были выплюнуть на улицу скандал под номером 17, ведомый парой здоровенных вертухаев в полицейской форме. Издалека донеслись громогласные аплодисменты. Крики "браво!" тут и там. Песня "Вхере из май майнд?" в исполнении участницы под номером 18 прошла на ура. "Бьюсь об заклад, зал встал," - подумал Артурио. - "Даа, Саша знает своё дело." А на улице стояла хорошая погода. Чуть мело. Мягкий и тёплый снег окрасился красным. "Этот мудила сломал мне нос, бля!" Только верхушки деревьев. Главное, не смотреть на верхушки деревьев зимой. Это вызывает грусть.

- Эй, хватит глазеть по сторонам, голову пригни.
- Чё?
- Голову, говорю, пригни, садись в машину, песенный террорист.
- Я начинил бомбу сердечками.
- Какими ещё сердечками?
- Металлическими сердечками.
- Вот дерьмо собачье!
- Это любовь, шериф. Это - любовь.
- Совсем с катушек съехал, ромео ты хренов.
- Не твой, вот и бесишься.
- Что ты сказал?
- Бесишься.
- Ах ты сукин сын, я представитель закона, получай!
- Ломай меня полностью!

Сломал ли представитель закона Артурио полностью или частично - об этом история умалчивает. Сирена увезла процессию в даль. Со слов очевидцев историю записал спецкор газеты "Вечерний пассионарий" Э. Тарантинов. Больше конкурсов вокального мастерства, больших и разных!

Феерично...
Я думаю, если собрать в хронологическом порядке все твои творения, приуроченные к 21 января, получится неплохая весчь... В развитии, так сказать.
Щас выскажу сугубо субъективное мнение, приготовься... Экххм.. Вот стихи и проза по отдельности - все неплохо, местами даже очень хорошо, но когда получается вот это... как бы обозвать-то? Микст, поток сознания, в который годно все, что точно отражает состояние, настроение - текст, музыка, обрывки диалогов, картинки, опять же... Получается потрясающе.
Ну все, напела диферамбов... Не расслабляйся
Короче: мне нра

Услышал дифирамбы и расслаблюсь, наверное, всё-таки)). Не пишется почти, да и ладно. Процесс должен быть естественным. Но мимо этой даты пройти не мог, постарался разбудить вдохновение. Разбудил, сочинил, успокоился)). Сочинил аж месяц назад за один день. Готовился заранее)). Давно была идея трансформировать текст песни "Хелло, Долли!" в "Привет, Саша!" Дальше наворачивал "мясо". Перечитывал иногда, корректировал. То нравится, то меньше. Червячок сомнения)). Так что твоё одобрение мне очень приятно! Спасибо, Оля!

простенькое, на скорую руку

Тополь

То был мартовский
день ещё один.
Встал ранёхонько,
сонный взор в окно.

Крона сложена,
ствол - поленница.
Тополь спиленный,
словно немощный.

Это что же, ветвь,
что качается
в полуночный мрак,
уж не светит мне?

И не станет жечь
детвора теперь
лёгкий белый пух,
твой июльский снег.

Уж не выстелит
золотым ковром
поздней осенью
облетевший лист.

Босиком стою
да в окно гляжу
на безлюдный двор,
в небо мутное.

Кружат вороны,
сесть им некуда,
сиплым карканьем
все искашлялись.

Я как будто бы
тоже спиленный,
посреди весны
неприкаянный.

Старый друг ты мой,
что кручинишься.
Отрастёшь потом
пуще прежнего.

Да и та моя
брешь сердечная
залатается,
порастёт быльём.

Растрогалась прям

спасибоу, это временная грустинка была))
давно не сочиняю лирическо-страдальческих стишков))

вощем, забыть прошлые варианты
окончательная (думаю) редакция:

Средь таких впечатлений

Время осеннее истекает, и вот
голые ветви торчат в небосвод.
Промокая платочком холодный пот,
созерцает безжизненным взглядом
лицо из толпы одинаковых лиц
в движении крыльев голодных птиц
обтянутый кожицей веер из спиц,
костлявые ручки зонтов пеших рядом.

Водит по слякоти лабрадор-поводырь
нищенку чахлую, что бормочет псалтырь.
В ступоре клерк, зацепившись за штырь,
таращит в рванину глаза саркастично.
Железо по стали - трамвайный лязг -
уносит вдаль сцену семейных дрязг.
Столица сирийская - город Дамаск -
решает сканворд продавщица привычно.

Гражданин, облачённый до пяток в плащ,
вызывает у спутницы бешенный плач
тем, что лишь чёрствый как сердце калач
средь настоек, упав, не разбился.
Забивает в асфальт посекундно гвоздь
сук с набалдашником - гражданина трость.
Будто бы поперёк горла рыбная кость
встала, когда в перерыв торопился.

Карусель опустевшую старче вертел.
Оглашать жутким скрипом вертушки удел
уродливый сонм геометрических тел -
окрестные здания, рёбра их, грани.
Средь таких впечатлений особенно жгуч
лучик твой света, единственный луч.
Согреет - и снова за толщами туч,
что, конечно, ещё больше ранит.

Morear†i Ты НАСТОЯЩИЙ!

Это с берега Камы в июльскую духоту
адресату, которого выберет рандомайзер
из числа (строго) тех жильцов с паспарту,
что блюдут, между прочим, шаббат. Не кайзер,
но мускатный мамай Вас приветствует из Челнов,
где из всех историзмов используемых "иго" слаще.
Я пишу на кушетке, что, может быть, суммой клопов
представляется вещью поболе живой, чем на ней сидящий.
Поздно вечером, в тмутаракани, у самых волн,
в башмаках, занесённых слоем дорожной пыли,
говорю я той, чей взгляд произвёл,
а одежда нарядней епитрахили,
на яганском: "Мамихлапинатапай",
формулируя сжато не факт, но тонус.
Как заметил вскользь Нургали-бабай,
сохрани существующий статус, Хронос.

Дни размывают образ твой...

Дни размывают образ твой, чёрточки чередою,
как пейзаж на набережной за пеленой дождевою.
Всё прошлое наше - высохший лист осенний,
взметённый позёмкой в промозглое воскресенье.
Уж и падальщик, вроде, к суше вполоборота.
Ни один композитор не напишет сонату в скерцо.
Лишь гадает Панса, что вертится у Кихота
да о чём повествуется в "Intermezzo".
Конвертируют ли пальцы дыханье в строчку?
Скалы: эхо от них отзовётся, а в в сердце пусто.
Знать, геолог простой, перебирая почву,
не отличит аметист от руста.

стихотворение в прозе

"Качели"

Если, допустим ситуацию, мы сядем на качели,
повинуясь второму закону Исаака Ньютона,
твои ноги будут свободно висеть в воздухе,
а мои согнуты в коленях наподобие лягушки.
Таким образом, ты будешь ближе к звёздам,
а я, соответственно, ощущать хтонь земную.
Далее весь процесс качания на качелях
будет целиком и полностью зависеть
от силы моего отталкивания от земли
посредством мышц вышеупомянутых ног.
Мы будем совершать, выражаясь языком науки,
возвратно-поступательные движения вверх-вниз.
Качели будут скрипеть, как и мои суставы.
Разница в массе тел наталкивает на мысль,
что приземления мои будут довольно жёсткими.
Ты же, очевидно, будешь беззаботно смеяться,
а твои волосы ниспадать, там, развеваться.
И тогда я вдруг остановлюсь в нижней точке,
и, чтоб ты почувствовала, наконец, всё то,
что чувствую я в результате происходящего,
резко слезу с качелей, и ты грохнешься.
И ты назовёшь меня больным мудаком, а я,
в свою очередь, назову тебя овцой худосочной.
В общем, вот что: не стоит нам на качели.

Я наматываю круги на катке...

Я наматываю круги на катке у дома художников.
У меня варежки ощетинились как снежные ёжики.
У меня булки твердеют как стальные ножки столика.
Я лечу сквозь столпотворение лёлеков и анаболеков.

У меня на лбу проступают бисеринки, катятся вместе.
Из глаз льётся, ветром вышибается влага родниковая.
Ты подкатишь, ты угостишь меня сосиской в тесте.
Я брызну соусом счастья и одухотворённо-раскованный
сотворю двойной риттбергер с тулупом диковинным.

Я возьму тебя в свои крепкие ручищи накаченные
и подброшу так высоко над площадью перед мэрией,
что ты увидишь и Челны, и будущее, нам назначенное
на двадцать девятом съезде КПСС, прошедшем в прериях.
В прениях-трениях председатель огласил постановление
о несоответствии повестки заявленным устремлениям.

Я поймаю тебя, не сразу, но поймаю, будь уверена.
Ты пробьёшь лёд на пол корпуса, неглубоко, не очень.
Эта процедура многажды мною проделана, проверенная
в незапамятном году парада всех планет на тамагочи.
Однако во избежание нарушения Киотского протокола
мы выйдем с тобой из горизонта событий по приколу.

Ты оседлаешь меня, энергичная, как мула из Ташкента,
и мы поскачем, улюлюкая, по Автозаводскому проспекту.
На мне папаха Эсамбаева и мантия из секонд-хенда.
На тебе пояс неуязвимости легендарного ландскнехта.

Мы нарушим некоторые негласные правила Меркурия,
срывая по дороге все объявления о разных тренингах
по суперэффективному бегу от кредиторов в трениках.
Мы снимем с манекена зачарованное ожерелье фурии,
гармонирующее с твоим взглядом, слегка прищуренным.

А когда выступит с торжественной речью ути-Путин,
держа бокал с обезжиренным йогуртом тутти-фрутти,
а гамбургский петух прокукарекает своё кукареку
в честь наступившего, о непревзойдённая из айседор,
мы окончательно чокнемся, поедем грекой через реку
и вылетим чартерным рейсом прямо на Тральфамадор.

Эротично...

Спасибо, Саша, на самом деле...